- Постарайся отдохнуть. – Тихо сказал Барка, взъерошив кудрявые волосы Петра и смотря в его глаза. – Нам в путь рано утром и он наверняка будет долгим, потому ложись спать.

Барка был спокоен, несмотря на последние события. Не паниковал, не был особенно взволнован, не стремился порадоваться с некоторыми индивидами, которые успели даже вино из дома Батиата умыкнуть и теперь распивали его, расположившись отдельной компанией. Барка даже был доволен. Они все получили столь долгожданную свободу, пусть кровавым путем, пусть теперь на них будет открыта охота, а за их головы будут назначать награды – это лучше, чем вечность гнить в лудусе. Теперь у них был шанс уйти из Капуи, укрыться где-нибудь и медленно, но верно двигаться туда, где римляне их никак не смогут достать. Скрыться и в буквальном смысле стать другими людьми.

Барка желал этого. Желал увезти Петра подальше от этого места и жить где-нибудь с ним тихой жизнью простых свободных людей. Честно работать, сводить концы с концами. Не сказать, чтобы он всю жизнь мечтал об этом, вовсе нет. Были времена, когда он был очень амбициозен, яростен и азартен. Желал побед на арене, свершений, хотел добиться всего, чего может добиться гладиатор. И погибнуть хотел на арене, подобно настоящему бойцу, как когда-то погиб Авкт, как погибали бойцы из лудуса, достойные и не очень. Но с тех пор многое поменялось, и теперь он хотел спокойной жизни, как бы странно оно не звучало. Хотел обезопасить своего любовника и показать ему другую жизнь. И самому её познать. Барка желал этого с того момента, когда понял, что никого дороже этого мальчика у него нет, и хотел добиться свободы, так же достойно служа Батиату, как и раньше, чтобы уйти из этого дома с миром, получив рудий, как когда-то Ганник. Но все сложилось иначе и обернулось совсем не так, как Барка того желал.

Впрочем, это уже не имело значения, потому что они были свободны. Осталось только выбраться из этого поганого места. И все будет хорошо. Барке хотелось в это верить. И хотелось помочь поверить в это Петру, который тяжело переживал события этого дня и все никак не мог отцепиться от Барки, словно бы ожидая подвоха и не веря, что они выжили и действительно выбрались из дома, где так долго были слугами.

Коротко поцеловав Петра в губы, Барка укрыл его шкурами, которые они унесли из дома Батиата, и уселся у стены, припав к ней спиной. Он устал, но спать совсем не хотелось. Ему было тревожно, несмотря на все предвкушение свободы, потому он решил еще немного посидеть и собраться с мыслями, охраняя сон Петра, а мальчишка очень честно пытался заснуть, прикрыв глаза.

Отредактировано Barca (2012-05-14 01:23:11)

Барка думал обо всем случившемся. Хотел не думать, но у него не получалось. Слишком много событий, меняющих и жизнь, и мировоззрение. Когда-то он и подумать не мог, что поднимет свой меч на господина и прольет его кровь. Помнится, старшего Батиата он так уважал, что и мысли не мог допустить о предательстве. Даже сейчас он не сомневался, что у этого человека были честь и совесть, он всегда исполнял свои обещания и Барка думал иногда, что будь он жив, и ничего бы не случилось. Не было бы восстания. А Барка и Петр уже тогда бы, после победы Спартака над Феоклом, получили свободу и покинули лудус. Будь во главе дома толковый человек и не пал бы дом Батиата, и не исчез бы их род с лица земли. Но прошлое, оно на то и прошлое – размышлять над ним можно бесконечно.

Петр действительно уснул. Дышал ровно и тихо, успокоившись и забывшись. В отличие от тех, кто радовался, Петр тяжело переживал случившееся и Барка был рад тому, что у него получилось уснуть. Им действительно предстоял путь, долгий путь и пока что бесцельный, но оставаться вместе с мятежниками Барка не хотел. Впервые в жизни он хотел быть лучше, найти свой путь, отойдя от кровопролитий и сражений. Петр мечтал о спокойной жизни и Барка тоже хотел этого, потому собирался к этому идти, потихоньку, не спеша, начиная с завтрашнего утра. Это был его выбор, выбор свободного человека.

- Кто бы мог подумать, что именно вонючий фракиец выведет нас за стены лудуса, – Барка поднял голову, посмотрев на Крикса, и едва заметно кивнул. - Все радуются, ликуют, вкус свободы опьянил их. Их – но не тебя. Что у тебя на уме, Барка?

Крикс. Наверное, его единственного Барка мог назвать своим другом. Когда-то он даже не думал, что поладит с ним, тем более после смерти Авкта, но… как-то так вот получилось. Карфагенец до сих пор не понимал, почему этот мужчина ему симпатичен и близок как-то… по-семейному. Брат. Тот самый, кто за тобой и в огонь, и в воду. Это взаимно.

- И не для тебя. – Заметил с хрипотцой в голосе Барка и кивнул Криксу на место рядом, предлагая сесть – смотреть на него снизу вверх было более чем непривычно. – Что ты, что я… оба хотим обезопасить своих любимых. Ты найдешь Невию и защитишь её, а я уведу отсюда Петра с той же целью. Этим утром.

Барка уже говорил Криксу о своих планах на свободу и когда Спартак спросил, кто с ним отправится дальше, а кто предпочтет уйти, он сразу ответил, что они с Петром сразу же отправятся куда-нибудь подальше от этого места. Подальше от Капуи. Чтобы начать новую жизнь, далекую оттого, что они имели в доме Батиата.

- Непривычно думать, что наши пути разойдутся… - Тихо добавил Барка, смотря перед собой. – Я думал, что нас разлучит только смерть, пришедшая к кому-то из нас на арене раньше, чем к другому. Но все сложилось иначе. Кто знает, к лучшему это или к худшему.

Отредактировано Barca (2012-05-15 03:24:27)

Барка помнил Крикса в те времена, когда он только попал в лудус. Нелепый, с каким-то вечно недоумевающим видом, косматый и сгорбившийся, словно бы стесняющийся своих габаритов. Помнил, как они потешались над зеленым галлом в компании «старичков», все шутили над тем, как он прыгает на Ганника, с воплями «Я тебя одолею!» Но в нем уже тогда чувствовалась сила, и каждый это чувствовал. Да, его раз за разом одолевали на тренировках, выбивали меч из рук, насмехались, но, что самое важное, он всегда вставал. Он поднимал меч и снова кидался в бой. Снова получал и снова поднимал меч. Ценное качестве. Чемпионское.   

И помнил его в те времена, когда он был Чемпионом Капуи, непобедимым галлом. Его любила публика, его требовали на все лучшие игры в бои после обеда, женщины со своих мест кричали ему о своей любви, обнажая грудь. Крикс тогда был горд собой, он был Чемпионом и считал, что если он не чемпион, то он снова будет никем, потому он так яростно сражался и наслаждался своими победами, своим статусом. На самом деле, он был редкостным засранцем для всех, но Барка прекрасно понимал, что за этой маской скрывается вполне себе достойный человек. Способный быть хорошим другом.

Да, пожалуй, только с Криксом и жаль было расставаться. Барка поймал себя на мысли, что будет здорово скучать по другу. Только в нем он был уверен, на него мог понадеяться и с ним мог чем-то поделиться. Конечно, был еще Петр, но он не был Барке равным и их отношения здорово отличались – карфагенец защищал своего мальчика, и из-за этого что-то да приходилось недоговаривать. Однажды он чуть не расплатился за это жизнью. Если бы не сложившиеся обстоятельства, то Барка был бы мертв из-за своей необдуманной лжи и хитрющего Ашура.

- Я найду Невию… – Барка невольно улыбнулся, посмотрев на друга, и кивнул в ответ. Он даже не сомневался в том, что Крикс действительно найдет свою возлюбленную и спасет её, чего бы это ему не стоило. Такой уж он человек.
- Я знаю. – Уверенно ответил Барка, не сводя внимательного взгляда с Крикса. – У тебя нет иного выхода, ведь человек не проживет долго без своего сердца. И сердце вряд ли сможет существовать отдельно от него. Найди её и увези в безопасное место.

Барка улыбнулся и снова задумчиво посмотрел перед собой, на спящего напротив Петра. Спокойное миловидное лицо, чуть приоткрытые губы, мерное дыхание. Безусловно, он понимал, как тяжело сейчас Криксу. Если бы с Петром случилось что-то подобное, Барка бы сделал все, чтобы его спасти. Он голыми руками убил бы каждого, кто попытался бы ему помешать. И был уверен, что Крикс поступит так же. Он не из тех людей, которые легко отступаются от своих целей.

- Действительно, жаль. – Кивнул Барка и тихо засмеялся вместе с Криксом. – Славное было бы занятие, но я не могу себе этого позволить. Не сейчас. А ты спаси Невию и найди нас с Петром, будем дружить семьями.

Он шутил, конечно. И говорил шутливо. Но было во всей этой ситуации что-то грустное, из-за этого щемило в груди, и Барка не совсем понимал, чем оно вызвано. Резкими переменами и внезапным отказом от прежней жизни перед шагом в неизвестность? Или внезапным прощанием с лучшим другом, который, казалось бы, будет рядом всегда? Он не был знатоком человеческих чувств, своих – тем более. Но чувство было неприятное.

- Нет, точно не решил. – Ответил Барка серьезнее, размяв шею. – Думаю, на Юг. Там сейчас спокойнее, чем тут, как говорят. А у вас какой план? Спартак еще не говорил ничего на эту тему?

Услышав давнишнее прозвище Спартака, Барка усмехнулся. Он помнил и те времена, когда это прозвище было присвоено фракийцу. Бой с Феоклом. Крикс получил серьезные ранения, но Барка знал, что Спартак проявит себя. И потому сделал ставку. Но денег своих не получил - Ашур был бесчестным человеком и предпочел убрать его с пути, чем платить по счетам. Барке это едва ли не стоило жизни. Ходить навещать Крикса он тогда планировал на своих двух, но загремел к нему на соседнюю лежанку. Забавно было.

Барка поймал себя на мысли – он только и делает, что окунается в воспоминания. Все о прошлом да о прошлом, вспоминает былое, размышляет над этим. Наверное, это было связано с тем, что прошлое сегодня было окончательно оставлено позади. Они все вместе разрушили дом Батиата и тем самым построили стену между собой и своим прошлым. Они сами сделали себя свободными, перестав ждать милосердия, перестав тешить себя глупыми надеждами, что верная служба поможет обрести свободу в конечном итоге. Их бы не отпустили. Ни Батиат, никто другой. Потому рабам следовало действовать вот так, через кровь римлян, чтобы показать, что они не лыком шиты.

Но в тот же момент Барка не хотел больше в этом участвовать. Он болел за цель Спартака и восхищался им даже, в глубине души. Надеялся, что они протянут долго и добьются чего-то. Пусть не победы, но проявят свой характер так, чтобы римляне заметили, что рабы – это не вещи, а люди. Люди, которые могут иметь свое мнение, могут решать за себя и постоять за себя тоже могут. Если бы не Петр, то Барка бы пошел с ними и раз за разом бы сражался за общую идею, даже зная, что рано или поздно их подавят. Но Петр был, и это все меняло. Барка хотел подарить ему безопасность.

- Я думаю, что он сдержит свое слово. – Задумчиво сказал Барка, не сводя внимательного взгляда темных глаз со спящего Петра. – Значит, сделай все, чтобы этого не случилось.
Сказал карфагенец, переведя взгляд на Крикса. Фраза была наполнена большим смыслом и Барка был уверен, что друг поймет, о чем он говорит. Уловит суть, ведь в сущности, она была проста. Барка в него верил, не просто, как верят в близкого, а реально видел, чего он может добиваться и Крикс не был простачком, способным со всем смириться. И Барка был уверен, что найди они со Спартаком действительно общую цель, поверь Крикс в то, что они за одно и все получится. Во всяком случае, на какое-то время они смогут поладить и действовать сообща.

- Я бы хотел отправиться с тобой. – Тихо сказал Барка после нескольких минут молчания, внимательно посмотрев на Крикса. – Помочь в поисках. Но я не могу подвергать Петра опасности и надеюсь, что ты не держишь на меня обиды. Уверен, что ты знаешь – я бы поступил так же, на твоем месте.

Действительно хотел. И даже в душе метался из-за этого, но все-таки желание отвезти Петра в более безопасное место пересилило. Итак слишком много случилось, они много вытерпели за эти года и теперь хотелось покоя, прежде всего для Петра, который был еще мальчишкой. И если Барка уже был взрослым человеком, познавшим многое, то у Петра все еще было впереди, и карфагенец не хотел, чтобы его мальчик жил вот так, с мятежниками. Да и что уж тут говорить… Барка почти был уверен, что победа со стороны римлян все равно настанет, рано или поздно, потому он эгоистично не хотел оказаться там в этот момент. Не хотел, чтобы там был Петр.

Он бы последовал вместе с Криксом за Спартаком, сражался бы и пал за их общую идею, если бы ему некого было охранять. Но, увы и ах, однажды он безнадежно полюбил этого чернокожего мальчишку. И теперь ничего с собой не мог поделать.

Отредактировано Barca (2012-05-17 02:27:40)